«…детали комнаты начали медленно выплывать из темноты. Здесь были странные фигуры зверей, статуи и золото – всюду мерцало золото! На какой-то миг – этот миг показался, наверное, вечностью тем, кто стоял позади меня, – я буквально онемел от изумления.
Я полагаю, что большинство археологов не станет скрывать, что они испытывают чувство благоговения, даже замешательства, попадая в покой, много веков назад запертый и запечатанный благочестивыми руками. На мгновение представление о времени как факторе человеческой жизни теряет всякий смысл. Три, а может быть, и четыре тысячи лет пронеслось с тех пор, как человеческая нога в последний раз ступала по полу, на котором мы стояли, но до сих пор все вокруг напоминало о только что замершей жизни: наполовину наполненный известью ящик у самых дверей, погасшая лампа, отпечатки пальцев на свежей краске, погребальный венок на пороге… Казалось, все это могло быть еще вчера. Самый воздух, сохранившийся здесь в течение десятков столетий, был тем же воздухом, которым дышали те, кто нес мумию к месту ее последнего отдохновения. Время исчезло, стертое множеством интимных деталей, и мы чувствовали себя почти святотатцами».
Так начинается повествование о непосредственном вскрытии Говардом Картером гробницы Тутанхамона, крупнейшей археологической находки XX века, ставшей мировой сенсацией и вдохновением для художников, архитекторов и ювелиров. Однако египтомания захватила Европу задолго до открытия гробницы, вернее, увлечение Египтом не проходило никогда.
Впервые интерес к египетской традиции возникает еще в Древнем Риме. Завоевание Египта и превращение его в римскую провинцию, проведение триумфа и привоз трофеев повлияли на распространение в Риме египетских мотивов. Но ни одно из событий тех лет не имело такого значения для искусства и культуры, как история трагической любви Антония и Клеопатры. Она, хотя и изрядно романтизированная, стала самым распространенным сюжетом египтомании и многие века вдохновляла выдающихся художников, писателей, поэтов, композиторов, балетмейстеров и т.д.
Следующей важной вехой в истории изучения и возрождения искусства Древнего Египта является египетский поход Наполеона Бонапарта (1798 – 1801). С военной точки зрения он был неудачным – Наполеон потерпел поражение, но для науки и искусства эта кампания имела огромнейшее значение.
В 1799 году был обнаружен Розеттский камень, дешифровка которого Шампольоном дала серьезный толчок развитию египтологии. Кроме того, по итогам организованной Наполеоном научной экспедиции учеными было опубликовано монументальное десятитомное «Описание Египта» (1809 — 1829). Другим значительным трудом стала книга одного из участников экспедиции – художника (а в будущем и первого директора Лувра) Доминика Виван-Денона «Путешествие в Верхнем и Нижнем Египте» (1802), сопровождаемая большим количество его собственных зарисовок памятников Древнего Египта. После ее выхода Европу захлестнула первая большая волна египтомании – использование египетских мотивов стало характерной чертой главенствующего в то время стиля ампир. Откликнулись на новую моду и ювелиры, вскоре драгоценности с египетской тематикой заполнили витрины магазинов на оживленных улицах Парижа.
Следующую волну египтомании спровоцировали начатые французскими египтологами Огюст Мариетт и Гастон Масперо во второй половине XIX веке систематические раскопки, а также строительство Суэцкого канала в 1859 – 1869 годах, возглавляемое французской акционерной компанией. За два года до окончания строительства интерес к Египту был настолько велик, что на Всемирной выставке 1867 года в Париже появляется потрясающий Египетский павильон, который производил сильнейшее впечатление на посетителей – через него многие впервые для себя открывали таинственную прелесть далекой древней страны. Этот павильон строился для экспонирования коллекции археологических находок Булакского музея (ныне – Египетский музей в Каире), но помимо древностей, на выставке были представлены драгоценности в египетском стиле, созданные Гюстав Богран, а также ювелирами фирм Boucheron, Mellerio и др.
С этого момента страсть к драгоценностям в египетском духе распространилась по всему континенту, и многие известные ювелиры, в том числе Алессандро Кастеллани, Карло Джулиано, Эжен Фортене начали создавать украшения в так называемом стиле «Египетского возрождения». Правда, «возрождением» новый стиль можно назвать лишь условно. Несмотря на то, что ювелиры брали за основу египетские темы и мотивы, они не пытались подражать древним мастерам, возрождать манеру. Современные украшения были эклектичными вариациями на древнеегипетскую тему, отличались сложностью, даже некоторой чрезмерностью, что в общем-то не противоречило искусству историзма, которому присущи те же черты, особенно в его поздней фазе.
Непрерывные исследования и удивительные находки усиливали интерес к искусству Египта в конце XIX и особенно в начале XX века, когда был сделан ряд важнейших открытий. В 1880-х годах Гастон Масперо начинает расчистку храмов Луксора и Карнака, в 1905-1908 годах Эдвард Айртон обнаружил гробницы фараонов в Долине Царей, а в 1912 году Людвиг Борхардт находит бюст Нефертити и это лишь некоторые из знаковых открытий того периода.
В эпоху модерна египетские мотивы были видоизменены в соответствии с новой модой. Маскароны получили милые ангельские лики, крылья скарабеев стали более динамичными и изящными, а формы украшений часто строились на основе традиционной линии «удар бича». Яркое воплощение модерновое «Египетское возрождение» нашло в ювелирном искусстве таких значительных мастеров, как Рене Лалик, Жорж Фуке, Люсьен Готре и др.
И вот мы подошли к тому, с чего начали. Открытие Говардом Картером гробницы Тутанхамона ровно 100 лет назад в 1922 году стало кульминацией египтомании во всем мире. Потрясающие предметы декоративно-прикладного искусства, обнаруженные в помещениях гробницы, а также украшения и легендарная золотая маска, найденные на самой мумии вызвали столь сильный ажиотаж, что египетский стиль стал одним из ключевых стилевых источников ар-деко.
Ну, а первыми, кто отреагировал на археологическую сенсацию, конечно же, были ювелиры. Начиная с того же, 1922 года, такие известные ювелирные дома, как Cartier, Tiffany & Co., Lacloche Freres, Van Cleef & Arpels создают изысканные драгоценные украшения в египетском духе, удовлетворяя резко возросший спрос.
Cartier, вероятно, были одними из главных создателей драгоценностей в стиле «Египетского возрождения». Начиная еще с 1910 года, задолго до открытия гробницы Тутанхамона, ювелиры фирмы изготавливали украшения, используя в качестве визуальных источников «Описание Египта» и «Грамматику орнамента», опубликованную в 1856 году. Помимо переосмысления египетских мотивов, заимствованных в «Грамматике», Cartier часто использовали в украшениях аутентичные египетские древности. Крупнейшие парижские антиквары снабжали Луи Картье артефактами из Египта и эти миниатюрные сокровища в драгоценной оправе из золота, бриллиантов и других драгоценных камней производили на знатных покупательниц невероятное впечатление. С приходом стиля ар-деко и открытием гробницы Тутанхамона, Cartier, как и другие фирмы, вновь переосмысляет египетский стиль и интерпретирует его в духе нового времени.
Свой уникальный почерк в «Египетское возрождение» привнесли и Tiffany & Co. Луи, сын основателя фирмы Чарльза Тиффани, увлекался многими областями искусства и в 1893 году, после долгих экспериментов с витражным стеклом, открыл новый сорт стекла – фавриль. Оно обладало роскошным радужным эффектом на поверхности, которого Луи добился за счет обработки расплавленного стекла оксидами металлов. Из стекла фавриль ювелиры Tiffany & Co. создавали чудесных переливающихся жуков и инкрустировали их в самые разные предметы искусства. Но и кроме этого ювелирная фирма создала множество интересных украшений в стиле «Египетского возрождения».
Две последние ювелирные фирмы, которые мы рассмотрим в этой статье – Lacloche Freres и Van Cleef & Arpels были схожи в подходах к работе с египетским наследием. Обе фирмы использовали платину, в качестве основы для украшений, созданных в виде мозаики из драгоценных камней. Традиционно бриллианты служили фоном, на котором из изумрудов, рубинов и сапфиров выкладывались изображения древнеегипетских людей, птиц, животных и цветов. Их образы были заимствованы из росписей и рельефов в египетских храмах. Возможно, именно Van Cleef & Arpels впервые уделяет внимание таким бытовым древнеегипетским сюжетам, как ловля рыб и птиц или игра на арфе и в настольные игры.
Lacloche Freres работает в той же манере, но в 1925 году создает уникальный браслет в духе футуризма, где очень умело сочетаются не только символы и мотивы египетского искусства, но и камни, из которых выстроена композиция. Ювелирная фирма обращается к довольно непривычному, но очень эффектному сочетанию драгоценных и полудрагоценных камней. Как и в остальных работах в качестве фона используются бриллианты, а вот вместо рубинов, изумрудов и сапфиров, ювелиры берут бирюзу, черный жемчуг и перламутр.
С окончанием эпохи ар-деко египетские страсти утихают, но еще несколько раз интерес к этой древней стране возвращается, сначала в 1960-х годах, когда на экраны выходит легендарный фильм «Клеопатра» с Элизабет Тейлор в главной роли и затем в 1980-х и 1990-х годах.
